Яблоко было терпко-сладким и совершенно не обладало запахом. Один его бок был красный, а другой зелёный ровно до того момента, как оно попало в руки, а потом и зубы субмарины.
Пожалуй, что яблоко было единственным, что скрашивало сейчас жизнь Уиллы. О том же, что делать когда его не станет, она старалась не задумываться.
День не предвещал ничего хорошего и дело было не в патруле. Точнее не в том, чем он мог завершиться или с чем им, при невезении, может посчастливиться столкнуться. Лёва просто не хотела в море. То ли не сейчас, то ли не в такой компании. Хотя нет... всё было ещё проще.
Ей просто не хотелось сейчас ничего.
Ещё два дня назад – а, может, даже вчера – она была более чем живой. А сегодня словно все аккумуляторы сели. Не осталось ни единой крупицы сил.
Ей совсем не хочется говорить. Не хочется писать и разбираться в том завале, что образовался в электронной почте. Не хочется смотреть фильмы или читать книги.
Не хочется новой информации в свою голову. Не хочется новых впечатлений своим глазам.
Хотелось вернуться в свою комнату, чтобы сесть и смотреть в стену. Или в потолок. Или на свои руки с обкусанными ногтями.
И слушать, как звенит тишина.
Пропустившая завтрак и едва успевшая прийти к точке сбора незадолго до того, как её начали бы искать, Уилла была яркой демонстрацией одновременно ужасающей растерянности и глубокой задумчивости. Не проверившая следом за техниками, что было присуще многим канмусу и считалось в порядке вещей, своих модулей она только и делала, что методично и неспешно уничтожала яблоко, пока в её руках не осталась лишь тонкая и гибкая плодоножка.
Она ни кому ничего не сказала, едва ли на кого-то толком посмотрела, проигнорировала – что было верхом небывалого – Нумачи.
Казалось что яблоко было единственным, что имело значение. И лишь когда его не стало – по счастливому стечению обстоятельств ровно к тому моменту, когда они добрались до места своего назначения – три-пятнадцать проявила хоть каплю заинтересованности к происходящему вокруг. Правда, заинтересованность эта всё равно оставалась пассивной.
Выслушав речь адмирала, она подняла на него взгляд, перестав крутить между пальцами гибкую плодоножку. Молчала несколько долгих секунд, словно силясь что-то спросить или сказать, но в итоге поджала губы и медленно кивнула.
"Интуиция, да..?" – хотелось бы верить, что она сегодня в случае нужды не откажет.
Спрут сжимает холодными щупальцами сердце.
Уилле неуютно со спрутом. Она с ним не дружит.
– Удачи всем, рассчитываю на вас, – обращаясь ко всем сразу и никому конкретному. Слова звучат в пустоту.
Поднимаясь со своего места, субмарина сжимает в ладони то, что осталось от яблока. Оглядывается через плечо на Роуку:
– Шевелись, ржавое корыто, – как неудачный аванс. Бессмысленная попытка создания видимости, что всё в порядке.
Не мешать друг другу – верно озвученный нюанс в поставленной задаче. Пожалуй, сегодня у них есть все шансы хотя бы с этим справиться.
Подступив к обрыву, образованному в палубе экраноплана, Уилла без малейшего колебания прыгнула вниз.

Судно двигалось плавным ходом, Нумачи пыталась наверстать бессонную ночь и отсидеться где-нибудь, где не так бдителен надзор адмирала. Она дремала, укутавшись в кусок брезента, чтобы скрыть идиотский обтягивающий гидрокостюм и просто укрыться от всего и вся хотя бы ненадолго.
Она то и дело клевала носом, на несколько минут проваливаясь в сон, но почти сразу просыпалась от самого незначительного толчка или на чей-нибудь голос. Болтали, впрочем, они неохотно и чаще всего что-то кем-то сказанное не подхватывалось остальной группой, замирало в воздухе и растворялось в нем без следа, без ответа. И никто не это не обижался. Никого же не заставляют тут говорить.
Молчать – сколько угодно. Нумачи занималась этим с самого своего появления. Даже на перекличке не отозвалась, а только лениво, как школьница на уроке, подняла руку и тут же стыдливо спрятала, мол, я не я. Надо так надо.
В это и правда было больше «надо» чем долга, чем отваги и героизма и всех прочих до небес возвышенных чувств вместе взятых. Кораблик не ликовал, скорее наоборот, пуще прежнего поджал хвост и забился в угол. Не то чтобы она не понимала его чувств, его страха хватило бы на двоих, так что вместо того чтобы бояться Нумачи собиралась с силами и решимостью, но, похоже, растратила их еще до утра. Не моргнув, собралась и как-то оказалась здесь, возможно, не без помощи Второй: всё. Остальное было не важно.
Модули тихонько скрежетали, придавив к полу, подобно якорям. Ей даже приснилось, будто она проспала весь патруль и ее бросили на съедение рыбам. Позитивненько так.
Потом она проснулась на запах яблок и лишь недовольно, исподтишка, зыркнула на Вторую: везет таким. Ей вот кусок в горло не лезет в такие моменты. Но запах был сладкий, тонкий, напоминающий исключительно о хорошем.
Нужно больше яблок, сэр.

На речь адмирала она вышла прямо в брезенте, кутаясь в него, как в плед. Без чьей-либо подсказки поняла, что что-то не так и отбросила его в сторонку.
«Опыт, да..?» – с сомнением прислушалась она. С трудом воздержалась от очевидного вопроса: что, если не было никакого опыта? Ну, по крайней мере того, что послужил бы прочной основой, а не наработанный за выслугу лет – тот, что ломается, как хрупкий лед, перед борьбой с наваждением, с постоянной внутренней борьбой и борьбой со своей судьбой. 
Чем обернется для них этот «просто-патруль»? Пока не сделаешь шаг вперед, последний, отделяющий от глубины, все равно вовек не догадаешься.
В лоб прилетело «ржавое корыто». Нумачи рассеянно обернулась, словно передавая эстафету дальше, вдруг, в самом деле, это было послание кому-то другому. Она слишком устала для этого. Не откликнулась даже для галочки, даже ради поддержания этого… боевого духа.
Уилла сиганула вниз, Нумачи задержалась буквально на секундочку, заканчивая сладкий зевок, и это то ли спасло ее, то ли наоборот сыграло с ней злую шутку: корабль торкнуло. Их тряхнуло из-за всех сил, даже испугаться как следует не успела. Распахнула глаза, сон как рукой сняло – раз. Полетела назад, ремни снаряжения прочно врезались в кожу, а она думала, как бы не удариться об стену и не потерять сознание – два. Короткий переполох, крен в другую сторону и снова удар, от которого они разлетелись по сторонам, словно семечки. Снова вперед затылком, почти как в парке аттракционов, если бы не все было так грустно – три. И, наконец, четыре: холодные объятья моря, в которое она угодила. Сквозь толщу воды удалось разглядеть кружащийся в метре над водой экраноплан, потерявший управление и, кажется, крылья. Ее перестало заносить спиной вперед, наконец, она обрела власть над собственным телом, которое уже получило пару повреждений, совместимых с жизнью.
Что-то еще было до. До того момента, как все пошло вразрез плану. Не разобравшись толком, доверяя той самой интуиции, кроме которой ничего не осталось, она, пронзая толщу воды, уверенно плыла в направлении, противоположном от команды, которая не досчитывала одной подлодки. Ну, хорошо, уже двух.
«Я пропала».
Она точно пропала. Но ей позарез было нужно туда, где она различала в темноте резкие движения и игру отчетливо-резких теней и холодного света, на фоне обманчивого спокойствия вод. Глубины она не боится, а уж чего боится, то не допустит. По крайней мере, она не собиралась удирать. До цели оставалось пару метров... миссия, патруль, что угодно, были забыты. Ударить по твари, которая тянула Вторую за собой, было не то чтобы не приказано, а просто нельзя, пока гадина не отплывет подальше.
Вроде бы постоянно на связи, а такое чувство, что шум в ушах – это чьи-то тайно отдаваемые приказы, и вот уже чей-то голос велит стрелять по ним, и их обоих вот-вот разорвет на куски дружеский огонь из торпед и снарядов. Вера в команду как всегда на высоте.
Нумачи спешит, подплывает слишком близко, рискуя подставиться под удар, зато держит. Держит Уиллу за руку и сыплет удары ногами на голову (а голову ли?) чему-то. Отбивалась, как ребенок, и всматривалась в лицо напротив словно в последний раз. О таких вещах не принято докладывать, но, похоже, Нумачи Роука не на шутку испугалась. И если бы, если бы за себя…
Пять лет выслуги разбились о камни, канули ко всем чертям. Нумачи хваталась за последнее, что у нее осталось, переплетая свои-чужие немеющие от холода пальцы.

Едва Рико дернула рычаг, как тяжелые створки кормы экраноплана разъехались, впуская прохладный воздух внутрь. Вместе с тем, Рико удалось достичь воды, чего нельзя было сказать про Энтерпрайз и Ойген. Первая исчезла в кабине - крен экраноплана был слишком сильным, вторая же занималась адмиралом - тяжелый Хельги хоть и оставался в сознании, но в текущем виде представлял собой балласт. Достать спасательное снаряжение они с немецким крейсером не могли - снизу кабины раздался треск и отчаянные крики экипажа, почти мгновенно затихшие после чего в проем хлынула вода. Ожидать Энтерпрайз было некогда - вода текла бурным потоком, буквально выбросив Хельги и Ойген наружу, вслед за Георгом, которая уже раскручивала свои разведывательные самолетики. Ситуация не самая утешительная - что бы не подбило экраноплан, оно было рядом, Энтерпрайз пропала, а Львы.. А что же Львы?

Старания Нумачи увенчались успехом - неведомая туша, тащившая Уиллу, оказалась "половинкой", Со-классом, сверкавшим синими глазами. Та явно не ожидала ее действий - десяток ударов по голове и она разжала руку, булькая и пуская воздушные пузыри. И все же Роуке надо было быть осторожнее - из-за своих безрассудных действий она открылась и когтистая ручка полоснула ее по гидрокостюму в районе живота, разрывая его и врезаясь в плоть не хуже ножей. не очень сильная рана, но весьма болезненная, а когти, покрытые трупным ядом... Впрочем, Львятам удалось справиться с ситуацией, а торпедировать их на таком расстоянии Со-класс не могла. Теперь схватка уже не была неравной - злые как черти Львы и не менее злая "половинка".

"Моя голова... И вообще где я? Как ты до такого докатилась, Лиз?" - с треском в ушах и молоточках в висках думала Лизелотте, плывя вверх животом по морской воде. "Лиииз! Лиииз! Да Лиз же! Не время философствовать, пора товарищей спасать!" - только теперь она поняла, что это второе внутреннее "я" ворчит и путает ее мысли, пытаясь подтолкнуть ее к действию. Принц Ойген подняла голову, ощущая всю прелесть потерянной фуражки и двух мокрых как кошкин хвост хвостиков, свисающих унылыми прядками. Рядом упрямо на ногах стояла флагман, чуть подальше барахтался её адмирал... Адмирал?!
Ойген подбросило, едва она увидела Хельги, пытающегося не утонуть и одновременно найти что-то, что помогло бы ему держаться на воде. Судя по всему, их кораблик "кончился" - грохот и треск, перевороты, достойные заправской взрослой карусели, и вот то, что от него осталось тонет неподалеку, а их выбросило наружу. Нигде не было ни львов, ни Энтерпрайз, а пилоты экраноплана судя по всему надежно застряли в кабине - их отчаянные крики заглушила вода, когда ее просто смыло вместе с адмиралом на свежий воздух. Пилотов было жалко, Энтерпрайз - тоже, а ведь они могли стать друзьями... Принц шумно шмыгнула носом, но все же смогла собраться и форсируя движки двинулась к своему адмиралу.
- Что это было? - спросила она, протягивая ему руку. - И где остальные?!
Позитив улетучился, уступив место холодку, бегающему по спине и адреналину, обильно поступавшему в кровь. Ее слегка мутило, но на ногах девочка стояла крепко, быстренько проверив модуль и поняв, что он в порядке, не считая отломанной стрелковой ручки у одного из орудий.
Легко подняв Хельги (тяжелый крейсер же!), Лиз сокрушенно опустила его обратно в воду - не тащить же его с собой в этой ситуации.
- Жди тут, я найду что-нибудь! - Ойген отпустила руку Иверсена и сделала круг вокруг утонувшего экраноплана и подобрала плавучую пластиковую скамейку... Подобрала и вернулась к Хельги, передав ему ее прямо в протянутые руки.
- Король Георг Пя... Тьфу, Рико! Где Энтерпрайз? - Львы вышли на связь, они были рядом, а блондинистой задиры не было. Совсем не было.

Льву Второму удалось пересилить врага. Несмотря на ранение Нумачи, которая тут же всплыла на поверхность, Уилла не потеряла самообладание и довольно жестоко расправилась со своей противницей - нож чиркнул по горлу, вызвав волну черной маслянистой жидкости из раны. Со-класс вырвалась из хватки американской подлодки, перехватила горло своими руками и начала стремительно погружаться, напрочь забыв про свою жертву. Уилла могла угостить цель торпедами, благо сейчас противница напоминала беспомощного котенка, но стоило ли тратить боезапас, когда враг уже итак гарантированный труп? наверное, все же стоило - судя по данным, которые уловил пассивный сонар, к ним с Роукой с западного направления направлялись еще две вражеские подлодки, явно вознамерившиеся отомстить за свою приятельницу. Отомстить уже торпедами - глубинные замечательно стреляли ими по канмусу, щедро и умело бросая их в своих противников. пока, правда, они не вышли на достаточную дистанцию...

Разведсамолетикам Рико не повезло с самого начала - у одно из них при взлете отказал двигатель и он беспомощно рухнул в воду. Второй продержался дольше, передавая данные - на поверхности пока что не было глубинных, а в глубине... Тут нужен был сонар. Зато в небе маячило что-то, напоминавшее по очертаниям дрон-истребитель абиссалов, только почему-то обозначавшееся на радаре как "союзник".

Стоило Ойген последовать требованиям Хельги и запустить сонар, как сигнал вернулся обратно, отразившись сразу от пяти крупных объектов. Обычные низшие, ничего особенного, вот только одна из тварей рывками передвигалась к поверхности - еще несколько секунд и она выскочит прямо в центр их треугольника из Рико, Ойген и несчастного Хельги... Последний, кстати, мог ощущать на себе все последствия ледяной воды и мокрой одежды. На его счастье, экраноплан был снабжен экстренной системой жизнеобеспечения, которая отстреливалась при повреждениях. И теперь неподалеку, метрах в двухста, маячил круглый контейнер с желтым спасательным плотом... Контейнер, который почему-то не раскрылся как положено, но, может быть, его можно было вскрыть вручную?

Поднявшись выше и ближе к поверхности, Нумачи почувствовала смешанное чувство из облегчения и стыда от того, что не была теперь в опасной близости от вражеской подводной лодки. Хотя не меньший ужас в неё сейчас вселяла ещё и "Вторая". Взгляд у неё был такой же совершенно дикий, что и у "половинки". Обе они оказались переполнены желанием убивать. А она, дура тупая и идиотка, всё пыталась кого-то спасти! От одной этой мысли горло перехватило предательским спазмом.
Роука зажала пальцами одной руки рану на животе, в попытках слепо нашарить в аптечке на поясе  что-либо, что поможет ей остановить кровотечение. Пальцы болели и каждое их движение выходило болезненным и неловким.
Она видела, как Уилла с ножом кинулась на "половинку" и не могла понять, почему сама не сделала того же. Не могла определить для себя, смогла бы она вообще это сделать или нет?
Вот тебе и патруль. Вот и проявила себя. Выйти в море не успели, а они уже оказались по уши в... чёрт его знает чём, а сама она понятия не имеет о том, что теперь делать. И что с остальными?

Сталь достигла своей цели и вода окрасилась в маслянисто чёрный цвет. Уилла не смогла удержать конвульсивно дёрнувшуюся противницу и брезгливо сморщилась, отпрянув в сторону от чужой крови. И не без удовольствия – странного и совершенно не человеческого – ловила каждую долю секунды того, как широко, словно бы в удивлении, распахнулись сверкавшие белёсо-синим и гаснущие глаза. Эта странная девочка, кем бы она когда-то ни была, была ещё жива – если то, кем она являлась, вообще можно приравнивать к жизни – но глаза её уже затягивал туман, они стекленели, стали рыбьими.
По спине, от позвонка к позвонку, словно разряд тока прошёл.
Эта тварь была уже практически мертва, она точно сдохнет раньше, чем достигнет илистого дна, но Уилле было всё равно. Она кипела от ярости и ненависти, дрожала от жажды убийства и была бы рада достать эту суку, почувствовать, как нож врезается в её плоть. Хотела увидеть её кровь, хлещущую из рассечённых вен в ритме последних и уже давно не существующих ударов мёртвого сердца.
– Кх... контакт, – слабый голос Нумачи, практически незамедлительно прозвучавший следом за голосом Рико, окончательно вернул Льва к реальности. 
– Со-класс убит, – добавила она следом за слабым откликом Роуки. Справедливое замечание их флагмана она приняла к сведению, но время для извинений решила оставить на потом. Если, конечно, это "потом" с ними случится.
– "Первая" – Уилла морщится, но произносит это, потому что иначе их никак с Нумачи сейчас не различить тем, кто на поверхности. "Лев", он и в Африке "Лев", но хоть прозвищем обзаводись, чтобы не возникало казусов, – ранена.
Нет смысла скрывать, особенно если из-за этого могут возникнуть трудности в ближайшем и уже обозримом на пассивных сонарах будущем. Хотелось только верить, что рана не серьезная... И что эта дурёха окажет себе первую помощь, а не просто так болтается у поверхности.
– Энтерпрайз не успела выбраться из экраноплана, тащите свои задницы в ее координаты и вытаскивайте!
– Блядь, – тихо прошипела Львица на русском то единственное ругательство, что привезла с собой из поездки в Севастополь наравне с мелкими сувенирами. Прошипела отчетливо, с чувством и от души.
Вот только этого им не хватало. "Что за день такой, а?"
– Две подлодки на подходе с запада, вне зоны торпедного залпа, – и дать им подойти на него дорого может стоить, – Нума – за Энтерпрайз!
На обсуждения и споры не было времени. Как и оставлять их надводный и без того сейчас явно выглядящий жалким отряд без подводной защиты.
Уилла опустилась ниже, запуская активные сонары. Лев замерла, понимая, куда движется одна из тварей, отразившая обратно сигнал. Движется странно, хаотичными рывками и вот-вот выскочит прямо в центр, который образовали Рико, Ойген и их несчастный и явно здесь сейчас лишний адмирал. "Медленно", – она не успеет пустить торпедный залп до того, как эта тварь всплывет, не сможет перехватить. А запустить торпеды к поверхности – шанс навредить своим. Принимая решение, Уилла вернула всё своё внимание к тем двух целям, что приближались к ним с запада.
– Морской Лев, конец связи.
Она крепче стиснула рукоять ножа, запуская винты на полную мощность и направляясь в сторону подводных лодок. Следила за расстоянием до своих, чтобы не оказаться от них полностью отрезанной – этого нельзя было допустить.
Нельзя было допустить и того, чтобы вражеские субмарины подобрались на дистанцию для удара по Ойген и Рико. Нельзя было принимать вражеский удар и на свой счёт. И нельзя было растрачивать энергию и боезапас в пустоту. Пока они на расстоянии – уклониться от вражеского удара не так уж  и сложно – их тела не громоздкие и стальные, как когда-то давно. Но нельзя допустить, чтобы эти двое добрались до неё. Вместе они смогут утащить её на дно, к своей ставшей окончательно и бесповоротно мёртвой подружке.
"Я заставлю их промахнуться, – подумала она. – Сейчас. В этой стычке. Или умру".
Давай, музыка, играй!

– Принято, – Нумачи, только сумевшая сжать в непослушных пальцах спрей-герметик отказалась от него, вернув в сумку, прикреплённую к поясному ремню. Запуская винты, она на полном ходу направилась к погружающему всё глубже и глубже экраноплану. На ходу, поморщившись от боли, вогнала себе инъектор. Кровь остановит потом, после того, как вытащит их авианосец на воду. Главное только, чтобы ещё было кого вытаскивать...
Помятый экраноплан казался призраком или тенью. Роука вспомнила фильм "Титаник" – старый и не очень-то любимый ею. Ту сцену, когда развалившийся на две части корабль со всеми своими огнями и сломанной праздничной и праздной жизнью медленно и неотвратимо погружался на океанское дно. Приближаясь к экраноплану, "Первая" напряженно вглядывалась в его мутно-белые останки.
Распахнутые створки кормы образовывали зияющий чернотой провал. Приглушая винты, Роука нырнула в проём. Потеряла несколько секунд между попытках сориентироваться в темноте металлических стен, пока свет прожектора, мутный и кажущийся слабым, не выхватил из мрака тот разгром, что царил внутри транспортного отсека. Роука двинулась дальше, в кабину. Они все были там. Должны были быть.
Пилота она заметила не сразу – его полностью скрывала спинка кресла, которое сильно накренилось, словно его пытались вырвать или выломать, и придавило к штурвалу и панели. В неверном свете ей показалось, словно бы он каким-то невероятным образом слился с механизмом, которым до этого управлял, а лицо его вросло в панель навигации, став его частью. То ли оно было сплющено, то ли так падал неспособный рассеять и разогнать весь подводный мрак свет прожектора, то ли ещё что... И только потом она поняла, что в действительности с ним случилось. Она – поняла. А он, судя по всему, не успел и теперь уже никогда не успеет этого понять, таким спокойным была та часть его лица, которая осталась в сохранности.
Нумачи почувствовала, что её тошнит. Желудок, в котором так и не оказалось сегодня завтрака, сжимался в судорогах, но не мог выдавить из себя ничего, кроме едкого сока.
"Терпи… Ну же! – это ведь не первый раз". И она не впечатлительная девочка, чтобы падать в обморок при виде крови и чьих-то мозгов. По крайней мере, всегда себя таковой считала.
В какой-то момент Роука испугалась, что здесь некого спасать. Что здесь, в кабине экраноплана, остались одни мертвецы. В эту же короткую секунду ей захотелось заорать от отчаяния и боли, но, взяв себя в руки, Лев развернулась, прошаривая всё пространство мутным лучом света. Вот она – и как она сразу её не заметила? Энтерпрайз была на полу, практически под самым креслом одного из пилотов. Подбираясь к ней ближе, Нумачи не надеялась ни на что. Она просто собиралась вытащить авианосец отсюда любыми силами, правдами и неправдами. Она не допускала даже мысли до себя, что вытащить может уже бездыханное тело.
– Нашла Элли, – "Энтерпрайз" кажется слишком долгим сейчас и невозможным к произношению, поэтому Роука использовала то, как "Большая Э" позволяет себя называть американским канмусу, – возвращаюсь.
"Сколько она под водой?" – стягивая с себя дыхательную маску, Роука зажмурилась на секунду, прежде чем открыла глаза. Выпустила прожектор из рук, чтобы как можно скорее и быстрее надеть её на авианосец, после чего, обнимая её и обхватывая за талию, потянула на себя и к себе, поднимая. Потратила ещё несколько драгоценных секунд, чтобы высвободить и прихватить с собой её лук. Выбравшись из разрушенного экраноплана, перебарывая непреодолимое желание сделать вдох, "Первая" направилась прямым курсом на поверхность.
Быстрее. Как можно быстрее, пожалуйста. Только бы успеть.

[ava]http://savepic.su/6455931.jpg[/ava]

Рико выпустила вздох облегчения: все просто, прямо как с младенцем. Орет - значит, живой. Матерится - значит вообще живее всех живых.

Времени не было... ни на что. Ни успокоить Энтерпрайз как следовало бы, ни похвалить Роуку. Ни даже бросить полный осуждения взгляд на Хельги, с появлением дрона переведенного куда-то в разряд близкий к врагам человечества. Ни задать закономерные вопросы. Был только вывод - импульсивный и злой. Так вот из-за кого Элли чуть не утонула и они - опять! - по уши в дерьме. Видимо, избегать серьезного разговора с собственным командиром до последнего не получится. Осталось только на берег сойти, и тогда их всех ждут минуты не менее неприятные, чем то, что творится сейчас.

И что с этим, собственно, делать? Брать на буксир, или и вовсе тащить на себе, как какой-нибудь круизный лайнер?

Мелькнула крамольная мыслишка - пригрозить оставить его здесь, чтоб больше и не подумал тащить свою бесполезную задницу в море, оставаясь впредь в штабе - да была сразу же и задвинута  куда-то, где хранились все злые слова и упреки. На будущее. Потому что когда прямо на тебя несется огромная оскаленная пасть Глубинного эсминца, в каком-то диком прыжке воспарившая над водой, демонстрируя обычно находящиеся под водой украшенные крыльями ската полусгнившие и раздутые от воды человеческие ноги, как-то не до разговоров.

Действуя на одних инстинктах, линкор перевела движки в режим заднего хода и, вспенивая воду, резко сдала назад. Затем, точно стремясь отгородиться жестом, вскинула вперед левую руку. Вместе с ней пришел в движение вспомогательный калибр, с грохотом выпустивший залп прямо в оскаленную морду. Так, почти в упор, ей приходилось стрелять редко: "Георгу" показалось, что она чувствует облаком окутывающую эсминец вонь гниющей плоти, тут же сбитый щекочущим ноздри запахом сожженного пороха.

- Элли, get your shit together, иначе нас тут всех сейчас потопят! Лев, назад под воду, и страхуйте снизу. Домой. Chip chop chip* дамы!

Если бы она могла убивать одним взглядом, то зеленый контр-адмирал уже, выбулькивая предсмертные слова, шел бы на дно и без помощь Глубинных. На его счастье, приблизившись к нему и переведя движки в обычный режим, линкор всего лишь бросила ему отстегнутый от модуля трос, и сверилась с gps-навигатором, определяя кратчайший путь до берега. Патруль резко перешел в операцию "доберись домой и дотащи на своем горбу собственного адмирала".

И, судя по всему, уходить нужно было как можно скорее.

* Живо-живо-живо (сл.)

Хорошо что Хельги все же не терял хладнокровия на фоне происходящего - в итоге подарок Рико дошел по назначению. Адмирал может  и зря полез на поле боя (впрочем, не он первый, скорее подобное нападение было сюрпризом решительно для всех - обычно экраноплан тем и был хорош, что мог выбросить группу, не привлекая излишнего внимания Глубинных, но   сегодня что-то пошло не так), но по крайней мере знал, что надо использовать все средства выживания и тогда, возможно, тебя еще выловят и откачают. Жилет он быстро надел, сумев при этом не потерять то, что туда было сунуто. Можно бы порадоваться, но Хельги отлично понимал, что для алкоголизма время еще не настало и сначала надо убедиться, что они выкрутились. Глубинные пленных не берут, а если берут, то лучше уж смерть. Интересно, будет ли стрелять мокрый "Кольт"? Кажется будет, но вряд ли особо хорошо. Надо точно пойти к ученым и поскандалить, чтобы эти сукины дети изобрели хоть что-то, доступное простому смертному и ощутимое для Глубинных. Если, конечно, он выживет. Иверсен ничего не имел против смерти в море, но желательно попозже и не такую глупую.

Только он хотел в очередной раз оценить обстановку и порадоваться тому, что Энтерпрайз все же вытащили почти что с того света, как началось нечто крайне странное и поганое. Сначала его чуть не подстрелил Глубинный, а потом  гадский дрон,  до сей поры только вертевшийся рядом, неожиданно завис возле Хельги, заговорив с ним. Адмирал снова выматерился, потому что мог точно сказать - не помнил он вроде бы никого, способного на подобное.

- Нет, сука, но вспомню обязательно! - Отрезал Хельги, явно не обещая ничего хорошего врагу. Мелькнула мысль о Марипозе, но только мелькнула - надо выжить, хотя бы просто назло этому гаду. Спасибо Ойген, избавила, пока не сучилось еще чего, но слова про имитатор Хельги запомнил. А потом он просто поймал трос, пристегнув его к кольцу на жилете и превратившись в буксируемый плотик с грузом.  Воспользовавшись ситуацией и не ожидая ничего хорошего, вытряхнул из пистолета воду, впрочем, надеясь что это так и останется только  предосторожностью.

— Да слышу, слышу! — недовольно отозвалась Энтерпрайз. Рядом всплыла тварь и открыла почти прицельный огонь, снаряды шлепались рядом и взрывались, а ей стоило большого труда просто встать на ноги. Благо стоящая рядом немка помогла, ей почтеньице. Модуль был потерял под водой, пришлось импровизировать... Сорвав из последнего оставшегося колчана стрелу с бомбардировщиком, она прицепила ее к луку и прицелилась в подобравшуюся слишком близко тварь. Метров сто, не больше, хватит чтобы... Цзанг! Тетива больно хлещет по руке, вымокший самолетик разгоняется и летит по направлению к твари прямо на наконечнике. Той не хватает ума чтобы увернуться, скорее наоборот - тварь пожирает самолетик... И взрывается горой мяса и плоти. Сожрать бомбардировщик - та еще закуска для низшего, а подорвав боезапас Элли обеспечила своим легкую победу. Коли нет взлетно-посадочного модуля, придется импровизировать, главное - движок остался и она может кое-как плыть и держаться на воде.
— Если ты сейчас пошутишь про американских камикадзе, я тебя потом еще не так стукну! Давай, чего стоишь, особое приглашение от флагмана нужно? Пошла! — Большая "Э" отвесила Ойген пинка, после чего силком потащила ее вперед, толкая перед собой.. Та наконец поняла, что от нее хотят и поперлась на форсаже, чуть ли не обливая струей воды от роликов эту пыхтевшую позади канмусу. Элли устроилась в кильватер Рико и Хельги, натянув до предела лук и высматривая врагов. Метров на сто-сто пятьдесят ее стрелы добьют, а боезапас можно подорвать простой радиокомандой. Только что делать, когда торпедоносцы и бомбардировщики кончатся?
— Кто-нибудь знает, что это за хуйн... Что за хренотень происходит? — она была обозлена до предела, чуть не захлебнулась и теперь хотела набить морду абсолютно всем из флотилии, исключая разве что спасшую ее Нумачи.

Отредактировано Enterprise (2016-04-12 22:31:09)

- Спросим адмирала как на берег сойдем, - зло выплюнула "Георг" в ответ на закономерный вопрос Энтерпрайз, не имея никаких сомнений, что ее вопрос сейчас как нельзя более актуален для каждой единицы флотилии. Возможно, даже для самого виновника положения - но разве ее это могло волновать? - Только в очередь на допрос становись.

Стирая с лица вонючую черно-синюю слизь вперемешку с собственной кровью, Рико раздраженно сплюнула в морскую воду. На Хельги она даже не взглянула, сведя его наличие на воде к разряду чего-то, на что не стоит даже обращать внимание. Отчасти для того, чтобы дополнительно подчеркнуть: место адмиралов не здесь. Мысленное "рот закрой" - но пока только мысленное. Пока не начал что-то вякать или отдавать приказы, право на которые на воде он официально потерял.

"Подначиваешь, подружка" - насмешливая ухмылка, самой себе.

Подначивает. И это неожиданно приятно. Должно же быть здесь что-то приятное?

- Отходим, живо! - кратко повторила она в эфир команду, - Кильватер, в голове Элли, я замкну.

Команда была повторена, в первую очередь, замешкавшимся Львам - тем, как и Хельги, предстояла выволочка за неслаженность, за то, что отмалчиваются, не считая нужным докладывать обстановку - при том, что твари продолжают всплывать. Пусть и не такая серьезная, как ходячей неприятности на буксире, которую она еще долго будет звать "Ты как баба в море".
Пока противника не слишком много - но что-то подсказывало, что если они так и будут мяться на месте, то в компанию прибитым Глубинным сунется еще не одна подружка. Вспенивая воду взревели движки, выдавая максимум, доступный для маневра - раз уж она вынужденно превратилась в буксир, это не значит, что нужно беспокоиться о комфорте пассажира. А маневры требовались: слишком уж они здесь уязвимы для торпед.

Резко сдав в сторону, флагман вновь вскинула руку, на этот раз правую, направляя четыре орудия главного калибра - правую башню - в единственный мертво светящийся глаз влажно поблескивающего на солнце эсминца. И дала оглушительный залп, ощущая, как знакомо и невероятно приятно щекочет ноздри запах пороха.

Все же Хельги не был безнадежен, потому что мысли о собственной беспомощности отложил до берега и не отводил глаза от того, что творилось вокруг, в то же время довольно четко осознавая, что его судьба от него самого зависит в наименьшей степени. Если он избегнет удара, то это скорее ошибка Глубинного, успех бойцов флотилии или просто удача, но уж никак не его личная заслуга. В этой истории у него скорее даже роль виноватого, так или иначе. И да, психологически он еще держался, но все же внутри шевелился дремучий инстинкт, часто ошибочно принимаемый за простой страх. И посыл был ясный - ты можешь здесь умереть и еще как, ты сам сюда полез, так смотри внимательно и подумай, готов ли ты после этого рискнуть снова. Все слова о долге,  беспомощности людей и прочем в этой реальной битве быстро перестали иметь значение - Хельги переключился на реальную ситуацию, которая требовала быстрых решений.  Рука уже легла на трос - адмирал всерьез задумался о том, чтобы избавить Рико от обузы хотя бы на время боя. Но это была палка о двух концах - если уж она его не бросила, то как бы не создать ей новую проблему. Иверсен просто не стал убирать руку - если поймет, то быстр сделает задуманное. То, что тогда его наверняка сожрут, адмирала не смущала - ведь их тем более сожрут, если Рико из-за него не сможет драться нормально. Битва уже не была для него беспорядочным хаосом, он уже видел, кто есть что. И не торопился отдавать приказы, ведь он оказался прав в своих более ранних словах - так или иначе, человеку не хватает в таких боях быстроты действий  канмусу, будь то мысли или их исполнение. А еще выпавший из корабля остается без связи - это уже в копилку реального опыта, решить вопрос.

Адмирал уже спокойно смотрел на воду, вполне ожидая что оттуда по его душу полезут снова.  Пистолет он приготовил, но не спешил пытаться применить - это для той твари, которая потащит его под воду, вряд ли мокрый пистолет даст вторую попытку. А что-то подсказывало, что ничего еще и близко не кончилось. Что-то подлодки не торопились наверх, а два эсминца все еще были в опасной близости.