Вода в душе была горячая.
Уже около десяти минут Уилла просто стояла, чуть склонив голову вперёд, под струями воды, бьющей по коже и стекающей вниз. Настигшее её состояние бесконечного умиротворения не хотелось прерывать – стоять бы так вечно, не двигаясь, чувствуя и слушая как растворяется мир вокруг и не остаётся ничего кроме обволакивающего тепла и плеска воды, падающей на кафельный пол.

Утром, после ночных секретов и разговоров, было гораздо лучше чем вчера. И легче.
"Можно жить" – таков был вердикт после первых секунд пробуждения. Таким же он остался после прошедших пяти минут. Ничего не изменилось и после, за время завтрака. Спрятавшиеся по своим комнатам соседки, горчащий и обжигающий чай и странная, звонкая тишина вокруг и чувство непередаваемой лёгкости.
Совершенно дивное чувство – будто мир наконец обнулился и всё пошло так, как нужно лично для неё и её, Уиллы, жизни.
Казалось, что и не было никаких дурных новостей. Но вот они, оголённые, как провода, факты и безразличие к ним. Потому что жить всё равно придётся настоящим. А раз так, то и нет смысла думать о столь далеко грядущем.
Она не знала что делать и куда идти – решение с бассейном пришло само собой, как нечто единственно логичное и верное. И в конечном итоге – почему нет? Это лучше, чем бездействие и попытка убить время прежде, чем время убьет тебя.
Так почему бы не провести утро с пользой, наслаждаясь тем, как резонирует любой звук от высоких стен, водой и тишиной. И в лучшие времена желающих посетить бассейн в субботнее утро находилось мало, особенно имея под боком ворчливое и пенное, но такое настоящее море. Поэтому Лев не удивилась и не расстроилась поняв, что в женской раздевалке ни один из шкафчиков не занят.

Выжимая скользкий белый кусочек мыла из ладони в ладонь, девушка убрала его в мыльницу. Сбросила с себя оцепенение, завладевшее ею под ровный грохот падающей воды. Уилла выключила воду, сверху упали последние капли, и в кране коротко булькнуло. Выжимая собранные в кулак волосы девушка направилась к шкафчику, в котором оставила свои вещи. Наклонившись, накинула на голову полотенце и закрутила его. В воздухе висел пар – почти что как в бане.
Она насухо вытерлась; переступила с ноги на ногу, надевая купальник: единый, спортивный, черный.
Сорвав с головы полотенце, взмахнув им, словно фокусник на сцене, Уилла принялась расчесывать волосы, заплетая их в тугую косу.
Развесив полотенца, чтобы сушились и взяв в руки третье – сухое, Уилла переобулась в шлепанцы и поверх купальника надела футболку с ярким принтом из красной буквы "S" и длиной до середины бедра. После чего закрыла за собой дверь раздевалки, направляясь в сторону двустворчатых дверей бассейна.

Сквозь тишину, царившую в коридоре, словно бы кто-то стучал. Остановившись и прислушавшись, три-пятнадцать разобрала и узнала в прерывистом звуке мелодию. Ей даже показалось, что знакомую, но уверена Львица в этом не была. Застыв посреди коридора, на половине своего пути, она обернулась к дверям, ведущим в тренажерный зал откуда и звучала музыка.
Заминка длилась не более пяти секунд, прежде чем она решилась всё же свернуть со своего пути и взглянуть, кого же ещё могло занести сюда утром выходного дня.
Осторожно отворив дверь, она крадучись шагнула в помещение, прикрывая створку за собой и оглядываясь. В глубине души Уилла рассчитывала здесь встретить кого-то из знакомых, возможно, чтобы скоротать в компании время. Да и вдвоем веселее и как-то лучше, чем одному, хотя нынешнее одиночество не было гнетущим. Но "вдвоем" даже звучит как-то иначе, не говоря уже о том как оно чувствуется и воспринимается.
Но Львицу настигло в какой-то степени разочарование. Едва ощутимое, но с едким привкусом.
Да, занимавшийся в спортивном зале парень был ей знаком, но Уилла теперь уже не была уверена, что всё это хорошая идея.
Севастополь перевернул всё с ног на голову. В целом.
С Джеком знакомство было непродолжительным и достаточно поверхностным. Но что, если как раз ему, а не кому-то другому лучше всего и ближе всех окажется известно то, что случилось с ней? Не спросишь – не узнаешь. Особенно в текущих реалиях, когда мир пару суток тому назад снова выполнил свой головокружительный смертельный номер.
Вместо того, чтобы так же тихо уйти, американская подлодка, облокотившись о стену и скрестив руки под грудью, осталась у двери, не отвлекая и молча наблюдая, едва заметно ногой отстукивая и обозная музыкальный ритм.