Утро Хэккета началось совсем не так, как он планировал. Мало того, что проснулся раньше намеченного времени, так почти тут же время, которое адмирал хотел скоротать за чашечкой кофе, было безжалостно убито звонком из штаба. Оказалось, что накладные на довольствие и снаряжение, которые Джеймс ожидал получать несколько позднее, раз ему заранее их не вручили, нужно было забрать сегодня. И ладно бы сегодня, прямо сейчас!

Таким образом, адмирал, скорбно водрузив только-только заваренный кофейник на стол, понёсся добывать проклятые бумажки. Возня с бухгалтерией ещё на большой земле не приносила ему никакой радости, так что, если была возможность, молодой ещё-не-адмирал всячески спихивал подобные занятия на своих товарищей или друзей, взамен предлагая нечто из своих способностей. Добыть редкий виски или новый сорт мороженого, например. Имбирное с перцем, помнится, пользовалось большой популярностью среди любителей острого. На центральной базе же, да и после Перл Харбора в принципе, Джеймс стал спокойнее относиться к монотонной работе, требующей внимательности. В конце концов, надо – значит надо.

Вот и сейчас адмирал стойко терпел лишения посыльного, мотаясь между кабинетами в попытке найти документы, что «ещё минуту назад лежали тут». Видимо, утро началось слишком рано не только для плохо отдохнувшего Хэккета, половину ночи никак не осиливавшего сон. Личные дела в голове то и дело норовили перемешаться, грозясь трансформироваться в «эсминец РО-500» и «подводная лодка Слава». Ожидая, пока найденные бумаги получат необходимые печати и подписи, Джеймс подпёр косяк двери и подавил зевок, сложив руки на груди. Чудно было уже то, что ему удалось привести себя в порядок после сна, хотя сейчас бы адмирал скорее предпочёл быть с торчащими в разные стороны (больше чем обычно, по крайней мере) волосами, чем без чашки горячего кофе или какао. Стрелки часов неумолимо скользили к полудню, убивая всякую надежду на завтрак перед встречей с флотом.

Но вот, штамп в последний – победоносный – раз стукнул об стол, оставляя жирную отметку на бланке, заставив дремлющих за окном птиц в испуге разлететься, и адмирал получил остатки утра в своё распоряжение. Захлопнув документы пустой папкой, «одолженной» прямо из под носа секретаря, Хэккет вылетел на улицу, намереваясь воспользоваться вновь обретённой свободой для удовлетворения голода. Повинуясь чутью, вымуштрованному за годы прогулок по базе, адмирал направился прямиком к ближайшему кафе.

«Беарн, Каваказе, Ро, Слава, Шарнхорст. Полный флот, однако. Надо бы узнать, приходилось ли им работать друг с другом», - подумал Хэккет, выстраивая в голове возможный сценарий встречи, - «Первые двое, судя по всему, хорошо друг с другом знакомы. Остальные… Нет, надо, всё же, сделать запрос о составе их операций. Интересно, что командование мне приготовило?»
Состав флота не давал с подозрением относящегося к новому командованию Хэккету поводов беспокоиться, что от него хотят избавиться. Напротив, даже: канмусу были весьма боеспособными, так что от адмирала ждали подчинения и исполнения обязанностей, не смотря на разногласия с его бывшим сослуживцем. Можно даже сказать, что Джеймсу даже доверяли – особенно после того, как он, прошерстив свой кабинет, выковырял несколько жучков. Позднее он даже оставил коробочку с самыми интересными образцами себе на память, засунув пакет с ними в сейф. И никто ничего ему не сказал.

На входе в кафе, задумавшийся и движущийся на голодном автопилоте адмирал, едва не врезался в девушку и всё бы ничего, но, во-первых, на центральной базе простых девушек мало, а, значит, это канмусу и, во-вторых, от неё шёл стойкий и до боли знакомый запах. Как говорил один подполковник в старом кинофильме, «люблю запах напалма поутру». С поправкой на химическую формулу и происхождение, Хэккет идентифицировал происхождение запаха. Порох.
Это заставило рефлекторно извинившегося адмирала переключить своё внимание на канмусу, застыв в дверях. Собранные в пару хвостов тёмные волосы и чёлка, под таким углом не полностью скрывающая левый глаз, давая возможность понять, что у девушки глаза разных цветов. Насколько помнил Джеймс, одна из девушек в его флотилии обладала подобной внешностью. Но вот какая?..

Осознав, что его изучающий взгляд слишком долго держит и его, и девушку, прикованными к месту, адмирал кашлянул и прошёл в дверь. Но с той стороны как раз выходил кто-то ещё, кого Хэккет не успел разглядеть…

Столкнувшись и зацепившись ногой за край коврика на входе, Джеймс рухнул на пол заведения. Накладные, добытые потом и нехваткой пищи с кофе, разлетелись во все стороны, словно конфетти.

Основной удар, как ни странно, пришёлся именно на самую важную часть любого мужчины. По крайней мере, из тех, что находятся на лице – подбородок. Едва не прикусив себе язык, Хэккет с долей любопытства прислушался к перезвонам внутри своей головы, словно выслушивая концерт с церковным колоколом в ведущей партии. Долго наслаждаться звоном, который слышишь только ты, было бы некультурно, и Джеймс, прошипев извинения давно утёкшей через дверь канмусу, уселся на колени, чтобы оценить ущерб.
Бумага была повсюду. Пока она находилась в аккуратной стопке на столе или, чуть менее аккуратной, в папке, даже представить было нельзя, что её так много. Сила бюрократии, чтоб её.

Адмирал панически пробежался взглядом, не глядя сгребая документы в одну кучу. Не хватало ещё, чтобы драгоценные документы оказались у кого-нибудь под ногами или, прости господи, вспорхнули на стол к пирожным или кофе. В канцелярии сидели настоящие звери и Джеймс даже представлять не хотел, что случилось бы, добавься к аккуратным синим кружкам ещё несколько отметин.
«Интересно, мне положен секретарь? Или как это называется у адмиралов, флагман?.. Я же теперь могу себе его назначить, да? Я бы даже зарплату платил ей, наверное. Пиццей» - с кривоватой и обречённой улыбкой думал адмирал, быстро собирая разбросанное обратно в папку, предварительно оглядывая придирчивым взглядом со всех сторон, - «Надо будет опрос устроить, кому бумажная работа больше по душе».
 
Меж тем, для Хэккета не осталось незамеченным некоторое любопытство девушки, от которой он так неловко попытался скрыться в кафе. В разноцветных глазах, сейчас внимательно вчитывающихся в строки бланка, читалось удивление и некоторая нервозность. Хотя последнее можно было заметить, скорее, по нарочито неторопливым движениям, словно канмусу боялась привлечь к себе внимание. «В конце-концов, мы все пришли сюда не за этим. Ни к чему начинать знакомство с такой неловкой ситуации» - пробежала в голове мысль, словно призывая к тому, чтобы молча собрать вещи и уйти в дальний конец зала, где спокойно, в одиночестве, насладиться кофе.

- Давайте я помогу? – полувопросительно произнёс какой-то тощий парнишка, наблюдавший со своего места за происходящей в дверях комедией за чашечкой латте. С замиранием сердца адмирал отметил, что у парня на носке ботинка как раз лежит один из листков, - Сейчас.
Нога поднялась, листок скользнул вниз, прямо под ножку стола… А затем молодой человек аккуратно подцепил его за уголок и сдул пыль. Проделав подобную операцию со всеми ближайшими к нему листками, он передал их канмусу, пребывавшей в некоторой задумчивости. Получив благодарность за свою помощь, парень улыбнулся и шутливо козырнул, возвращаясь на своё место.

Поднявшись вслед за канмусу, Хэккет уставился на протягиваемые ею листочки. «Может, она не догадалась? Вряд ли, всё же, она так долго их читала… Господи, да какого чёрта? Мне с ней, может, до конца жизни придётся работать и надо учиться выходить из неловких ситуаций. Чем раньше, тем лучше», - адмирал медленно забрал накладные и положил их в папку, затем прикрыв её цепким движением, - «Но как же всё нелепо-то, а».
- Благодарю, и… Понимаю, что это должно было произойти не так, но я – вице-адмирал Джеймс Хэккет и встретиться мы должны были через пару часов. -  Хэккет чуть не выпрямился по струнке, еле подавив порыв, - Прости за неловкость. Раз уж мы здесь оба, может, выпьем по чашечке чего-нибудь? Умираю как хочу кофе.

«"Какая харизма!"» - некстати прозвучал в голове ехидный голосок прошлых геройств в армии, - «"Джеймс Хэккет любого расположит к себе, дай ему волю с ним выпить!" Чудесно, просто чудесно». 
Подобные наплывающие в самые неподходящие моменты воспоминания всегда заставляли Джеймса сгорать от стыда. Вот и сейчас адмирал в помятом костюме, но с идеальной папкой, замер перед канмусу в ожидании ответа.

Мгновения смущения и тишины, в которых, казалось, мог потерять самообладание даже наигениальнейший социопат, растаяли с кивком и неуверенной улыбкой канмусу, до этого пристально и, очевидно, напряжённо думавшей, как относиться к нему – её адмиралу, непосредственному начальнику и, как хотелось бы Хэккету, будущему другу.
«Надеюсь, она не будет считать меня растяпой до конца моих дней», - чуть мрачно подумал Джеймс, - «А уж если расскажет остальным…»
Репутация для такого человека, как Хэккет, имела не слишком большое значение, но он всегда немного боялся того, что его не будут воспринимать серьёзно. Особенно тогда, когда нужно.
Впрочем, исходя из того, что Джеймс знал о Свете, она вполне могла счесть его неряшливость исключением из правил, чем системой. В любом случае, адмирал был готов к подтруниваниям. Хэккет не сумел сдержать лёгкую усмешку, глядя, на какой столик пал выбор застенчивой канмусу. На один из его любимейших, и дело было не в материале древесины или качестве стульев. «Тактическое превосходство для нашей профессии – главное, да?»
С места Светы открывался прекрасный вид на окружающую утреннюю суету и, напротив, разглядеть её в этом уголке можно только если знать, кого и где искать. Отличное место в любой момент и, особенно, сейчас, когда оковы неуверенности могли помешать знакомству и любой способ самоутвердиться, ощутить себя "у руля" ситуации, мог быть полезен.

Принимая выбор девушки, Хэккет уселся напротив неё, легко кивнув в знак одобрения и бросив быстрый взгляд по сторонам. Кто-то всё ещё искоса наблюдал за ними – наверняка из-за крайне экспрессивного захода в кафе, но и те стремительно теряли интерес к незадачливому адмиралу, стоило на их столе оказаться угощению или чашечке ароматного кофе.
- Приятно познакомиться, Света.  – откликнулся на представление девушки Хэккет, - Надеюсь, я не помешаю твоему отдыху.
Несколько виновато усмехнувшись, адмирал почесал чуть онемевший подбородок и выдернул из подставки карту напитков. Синапсы отчаянно молили о дозе кофеина, грозясь иначе то ли устроить забастовку и начать жечь шины, то ли вскрыть вены. В любом случае, пытаться проверить, что из вышеперечисленного применимо к его собственному мозгу, адмирал не собирался, а потому сразу же пробежался глазами по строчкам кофейного раздела. Хотя, на самом деле, нужный заказ он мог сделать и не глядя: сейчас эта заминка служила небольшой передышкой, чтобы собраться с мыслями, раз уж очков адмирал никогда не носил и протирать (как и втирать) было нечего.
Вожделенный аромат кофе, просочившийся сквозь пелену тяжёлых размышлений, заставил адмирала просветлеть и оглянуться в поисках источника запаха. За другим плечом, тем временем, раздался деликатный стук каблуков, предвещающий приближение доставщика кофеина и всего съестного в этом заведении. Официантки, говоря по-человечески.
- Здравствуйте, вы уже выбрали? – обворожительно улыбаясь, проговорила девушка в форме работника кафе, - Или вам дать ещё время?
Чрезмерное рвение и доброжелательность могут принести свои плюсы, но для туго соображающего адмирала это было, скорее, минусом. Задавать ему два вопроса подряд на тематику, не касающуюся командования флотом, было равносильно впихиванию флешки в дисковод.
Поймав на себе выжидающий взгляд канмусу, Хэккет вовсе потерялся в собственном сознании и ляпнул что-то про один из напитков, которым любят баловать себя уголовники из-за его дерзкой крепости и отвратительного – на уровне кофе – вкуса.
То ли виновато было произношение и громкость сказанного, то ли все сочли это неудачной шуткой, но к тому моменту, как Джеймс нашёл нужную строку в меню, канмусу разобралась со своим заказом, и пришла его очередь.
- Двойной эспрессо и «нью-йорк», пожалуйста, - сверившись с чёрточками напротив названий, на которых, будто птицы на линиях электропередач, умостились цены, Хэккет кивнул, - И малины можно побольше? Спасибо.
Приняв заказ, официантка также бодро упорхала на кухню. На большой земле, насколько мог помнить Джеймс, трудно было найти настолько активных и светящихся жизнерадостностью официантов, тем более по утрам. Можно было не сомневаться, что долго без кофе адмиралу не придётся обходиться, ведь скоро ему понадобится вся его внимательность.
Ведь сейчас её не хватило даже для того, чтобы понять, что на ламинированной поверхности карты остался кровавый отпечаток большого пальца, а подбородок снова подозрительно зачесался. Света, судя по протянутой салфетке, заметила это ещё раньше. Чудно.
- Понятно. А ведь и не больно совсем было.  – нахмурился адмирал, промокая рассечённую рассечённую кожу с комично-хмурым видом, - Спасибо.
«И как я в таком виде покажусь на встрече? Кошмар», - подвёл итог адмирал, мысленно оглядывая себя со стороны. Когда мысленный взгляд перешёл на Свету, терпеливо и даже в чём-то сочувствующе смотрящую за ним, Джеймс произнёс: - Не подумай, со мной редко такое случается. День просто такой… Такой.
Сопроводив фразу неопределённым жестом руки со всё ещё зажатым меню, Хэккет усмехнулся:
- Но не беспокойся, тактическое сопровождение операций я сдал на высший бал! Стреляю тоже неплохо, хотя по делу редко приходится. А у тебя как с этим?
Памятуя о стойком запахе пороха, исходящем от одежды девушки при входе в кафе, Джеймс попытался учуять его и сейчас, но тщетно: всё перебивал манящий аромат выпечки и кофе.
«Кстати о кофе. Где кофе?!»

Нельзя сказать, что неловкость проходила, но наблюдать за канмусу, откровенно говоря, было очень умильно и забавно. Как человек официальный, Джеймс старался сохранять самообладание в подобные моменты. Но, видимо, несобранный организм не собирался подыгрывать сложившейся репутации.
Нерешительно усмехнувшись, Хэккет потёр зудящий подбородок. У мужчины складывалось ощущение, что подобному ощущению он обязан не царапине, почти переставшей кровоточить, а, скорее, цепкому взгляду девушки, сидящей напротив. Словно кот, следящий за солнечным зайчиком, та была готова едва не махнуть лапкой в тщетной попытке поймать назойливый отблик света.
«И чего она так смотрит, всего-то небольшая царапина…» - смутившись ещё больше, подумал Джеймс, рефлекторно потирая бороду, - «Или она одна из этих… Которых возбуждает вид крови?»
Внезапная догадка ошарашила адмирала, но виду он постарался не подать. Ничего такого в личном деле не было, но кто знает, насколько хорошо девочка могла скрывать свои тайные пристрастия?
Решив не бежать впереди паровоза и отложив выяснение причины столь пристального взгляда на потом – который, кстати, уже сменил свою цель – Хэккет украдкой усмехнулся. 

- Я не против, - с лёгкой улыбкой ответил адмирал, слегка отклонившись назад на стуле, который предательски скрипнул, заставив Джеймса чуть вздрогнуть и сесть прямо, - Давно ли служу?

Бумажный лисёнок, изучающе, словно его создательница, мерил адмирала взглядом, будто тоже желал услышать ответ. Совсем некстати поднялись воспоминания о годах перед службой, о детских забавах, которые ушли навсегда.
- Никогда не был силён в оригами, - невпопад ответил Хэккет, изогнув губы в подобии саркастической улыбки.
«А вот Элли была», - мысленно продолжил адмирал, переведя взгляд на руки, создавшие салфеточную фигурку, - «Та точно так же делала из любого куска бумаги что-то волшебное».
На какое-то мгновение, взгляд адмирала затуманился, и было очевидно, что Хэккета смыло потоком воспоминаний, связанных с началом его карьеры в ОВМС. Обычно, Джеймс не любил вот так предаваться воспоминаниям, да и репутация офицера не позволяла терять самообладание и сидеть в обнимку со стаканом виски на глазах у публики, как некоторые ветераны с пост-травматическим синдромом любили проводить время. К таковым себя адмирал не причислял, хотя, в какой-то мере, и он страдал от этого синдрома. Пусть внешние повреждения и были куда страшнее, духовные раны зашить труднее.
Впрочем, Света, как понял адмирал чуть раньше по её пересчётам пальцев на своей и Хэккета руке, похоже, догадалась о том, что правая рука у него была заменена протезом.
«Внимательная, однако», - вернувшись в реальность, оценил наблюдательность девушки Джеймс.

Как раз, когда адмирал собирался ответить, его на полувдохе оборвала официантка, наконец доставившая их заказ. Пар, исходящий от скромной чашечки, наполненной до краёв без сомнения горьким, но таким вкусным напитком, заставил Хэккета глубоко вздохнуть. Ломтик торта, щедро сдобренный малиной, воспринимался теперь не более, чем жалкое дополнение к главному блюду из кофеина и кофеина.
Не притрагиваясь к напитку и смакуя запах, Джеймс выждал момент, когда бокал с непонятной жидкостью умостится и перед канмусу, и благодарно кивнул. Официантка, скользнув взглядом по лисёнку, удалилась к другим клиентам, которых, пока что, было ещё не очень много.

- Давно, пожалуй. Треть жизни это много или мало? – улыбнулся адмирал, - С две тысячи семнадцатого, можно сказать.
Джеймс взялся за блюдце правой рукой, а за чашечку – левой, едва ли не оттопырив мизинец. Отпив кофе, Хэккет, внимательно следя за реакцией девушки, очертил блюдцем полукруг движением, присущим скорее хорошо откалиброванному механизму, нежели настоящей руке.
А когда кисть закончила круг с жужжащим звуком сервомоторов, полностью игнорируя анатомию обычной руки и натянув синтетическую кожу до предела, сомнения, протез это или нет, должны были полностью пропасть.
- С тех самых пор так и хожу, - прояснил Джеймс, внутренне гордый за подобную демонстрацию. Не то, чтобы это было сложно, но синтетическая кожа никогда не была самой надёжной частью руки, иногда лопаясь при сильных нагрузках в самых неудачных местах. Глупо, наверное, было демонстрировать наличие у себя протеза подобным образом, но ситуация так и призывала адмирала, дорвавшегося до кофе, немного поребячиться.
- Поначалу было жутко неудобно, но сейчас привык, - вернув кисть в нормальное положение аккуратным оборотом обратно, адмирал поставил чашку на стол и высыпал в неё пару бумажных пакетиков сахара, - Есть и плюсы. Теперь у меня есть реальные шансы побить в кулачном бою какую-нибудь глубинную тварь.
Помешав сладко-горький кофе, Хэккет отхлебнул из чашечки и довольно хмыкнул, комично усмехнувшись:
- Ну, если весь остальной флот не расстреляет меня до входа в ближний бой, конечно. Всё-таки, это ваша задача бить морды морским чудищам, а нам, вот, приходится сидеть на берегу.
Адмирал хорошо представлял, что может ждать его в открытом бою с глубинными, но он ничего не мог поделать с начинающими чесаться кулаками и желанием лично расквитаться с теми, кто сломал ему и многим другим его друзьям жизнь. И дело было даже не только в желании мстить –за столько лет оно заматерело и превратилось в нечто большее, требующее выхода.
Но, к счастью для подчинённых, находящихся в подобные моменты на воде, они не видели адмирала в состоянии, граничащим с самоубийственным броском на танк с веткой.
- Вы, по сути, моя первая флотилия. До этого дня ни один группа не была приписана ко мне дольше, чем на одну миссию, - Хэккет покатал вилкой малину по тарелке, а затем поднял взгляд, - Честно говоря, я не знаю, как себя вести с вами. Как ты можешь догадаться, предыдущие подчинённые не возвращались после операций с подробным отчётом о том, каким я был для них адмиралом. И это было бы странно. Если подумать, как вообще должны адмиралы вести себя со своими собственными флотами?

Света приятно удивила Хэккета. По сути, когда Джеймс задавал этот вопрос, он даже и не знал, какого ответа ожидать. Более того, задавая подобный вопрос, собственно, подчинённой, тем более на первой встрече, адмирал будто расписывался в собственной несамостоятельности и беспомощности. Если бы молодой человек на первом свидании вдруг спросил нравящуюся ему девушку, а как, собственно, за ней ухаживать, можно было бы с весьма высокой вероятностью предсказать юноше довольно одинокий вечер в компании с мрачными мыслями о суициде. Ну, или в компании с другой особой, даром что из стекла и с весьма горючей жидкостью внутри. Тут уж кто как справляется с осознанием собственной ничтожности.
Однако, вопреки так и не оформившимся до конца опасениям, Света не испугалась вопроса. Более того, Джеймс с удивлением осознал, что ответ её был настолько очевидным, что он даже и думать о подобном забыл, улетев в своих мыслях в какие-то непонятные дали, доступные лишь избранным судьбой пережить суровые военные будни.
Хэккет был, прежде всего, адмиралом, а уж потом, если повезёт, другом. По крайней мере, ситуация требовала от него именно такого подхода. Размышлять о возможном будущем и совместных пицце-вечеринках, конечно, приятно, но не слишком продуктивно, когда командование даёт приказ принять под командование флотилию.

Несколько глупо взглянув на Свету, Джеймс вдруг рассмеялся, проведя по лицу рукой. И было в этом смехе всё: и радость от нахождения понимающего собеседника, и осознание собственной нелепости и, конечно же, облегчение.
- Не зря у мозгоправов есть правило никогда не лечить себя и своих близких. Даже если ты знаешь, как всё должно работать, некоторые вещи могут просто потеряться потому, что это ты сам и есть. Ну, или твои близкие.
Хэккет мог считать себя хорошим тактиком на поле боя и в кабинете, но стоило делу свернуть в область его заветных желаний, как он сбился с курса и стал хвататься за всё сразу. Не секрет, что трагедия Перл Харбора неслабо отразилась на адмирале внешне – конечно, чего стоит только протез, которым он так любит пугать людей, но и внутренне: потеряв в один день себя, трудно сразу найти замену. Старый Джеймс в тот день пошёл ко дну вместе с транспортником, уступив место другому – более замкнутому, отстранённому и злому. Пребывая в обществе с самим собой и призраками прошлого, адмирал не мог не ощутить последствий: друзья (те, что были живы) не слишком охотно делили с ним компанию; семья же, чувствуя бессилие перед страшной травмой, также отдалилась.
И именно на должности адмирала, спустя годы, Хэккет осознал, что стоит в его подчинении оказаться флоту – его флоту – то он приложит все усилия не только для того, чтобы сохранить жизнь и благополучие своих подчинённых. Стать товарищами, настоящей семьёй – вот, что маячило в списке манящих своей таинственностью мечт в невидимом списке Джеймса.
Дождавшись заветного момента назначения флота, адмирал просто позабыл о том, что он – адмирал. Осознание этого момента словно ледяным валом из пожарного рукава, отрезвляюще смыло лишние мысли из головы Хэккета.

- Пожалуй, я должен тебя разочаровать, - отсмеявшись, тепло сказал Джеймс девушке, - Советчик из тебя не такой вредный, как тебе кажется.
Адмирал заглянул в свою чашку и, состроив кислую мину, залпом допил оставшийся кофе, затем вновь вернув взгляд на канмусу.
- Я и правда что-то отвлёкся от главного. Если я буду хорошим адмиралом, то время на всё остальное точно найдётся, так что форсировать события и правда не лучшая идея, - Хэккет бросил взгляд на вид из окна, за которым вовсю кипела жизнь базы, - Если не суметь вовремя поставить приоритеты, то в один момент можно просто осознать... Что всё. Момент упущен.
Высказав мысль, адмирал слабо улыбнулся. Похоже, спустя несколько дней, он сумел хоть раз вздохнуть спокойно. Как ни парадоксально, прямо перед первой встречей со своей флотилией. Не смотря на то, что назойливая тревога продолжала вгрызаться ему в сознание образами американских вояк, а также его старого боевого товарища (в котором теперь было больше от тостера, чем от товарища), Хэккет усилием воли заставил себя вышеупомянутый вздох воплотить в реальность, отодвинув всё, к делу не относящееся, на второй план.
- Спасибо, Света, - адмирал перевёл взгляд обратно на девушку и, привстав из-за стола, протянул ей руку для рукопожатия, - Надеюсь, мы сработаемся.
Та часть характера Джеймса, что отвечала за планирование операций, наконец-то включилась в обработку и настоящих действий, услужливо подбросив ему мысль попридержать последнюю сказанную фразу и жест для официальной церемонии. Поздновато, очевидно – видимо, даже мозгу бывает нужен прогрев.

Слегка смутившись, адмирал затем потёр шею и взглянул на часы, с удивлением обнаружив, что отпущенное на кофе-брейк время уже подходило к концу.
Оглядевшись по сторонам, словно в поисках ещё какого-то свидетельства того, что вот-вот состоится судьбоносная встреча адмирала с его флотилией, Хэккет так и не увидел ничего. Кроме Светы, конечно же.
- Гм. Нам, кажется, пора. И-и... Я понимаю, что у нас тут речь шла о профессионализме и приоритетах, но я могу, если что, рассчитывать на твой совет? - Джеймс ободряюще улыбнулся, - Да и место тут, вроде, ничего.
Последнюю фразу, исходя из интонации и обводящего кафе взгляда, можно было воспринимать как предложение сходить сюда ещё раз. Впрочем, оформить его более очевидно, адмиралу сейчас не позволила бы совесть.